Business news from Ukraine

По мере того как температура растет, а страны сворачивают свои усилия по декарбонизации, мы должны столкнуться с реаьностью, которую центральные банки не в силах исправить.

Инфляция, по сути, является налогом на потребление — и сильнее всего она бьет по бедным, поскольку они потребляют больше своих доходов, а богатые — меньше.

Это одна из причин для беспокойства по поводу тарифов Дональда Трампа, которые непропорционально сильно ударят по бедным. Когда истечет 90-дневная пауза в тарифах, можно ожидать роста цен, и немалого.

Это связано с тем, что, во-первых, в торговле преобладают промежуточные, а не готовые товары, которые пересекают границы и по пути многократно облагаются тарифами, что делает их весьма инфляционными. Во-вторых, если тарифы первой администрации Трампа могли быть легче поглощены обменными курсами и производителями, то тарифы такого масштаба не могут быть поглощены. Производители и потребители должны принять удар на себя, а это означает рост цен. Похоже, что больше всего пострадают бедные слои населения.

Но если тарифы Трампа исчезнут навсегда, вернемся ли мы в мир стабильных цен? Выводы из нашей готовящейся к изданию книги « Инфляция: Руководство для пользователей и проигравших», говорят о том, что это, к сожалению, не так, по трем причинам.

Первая — это то, как мы думаем об инфляции и как реагируем на нее. Мы выделили четыре различных способа, с помощью которых общественность и центральные банки говорили о причинах и последствиях инфляции в последние несколько лет. Первая история — это хрестоматийная идея о том, что «правительство тратит слишком много денег». Вторая сосредоточена на том, что заработная плата толкает цены вверх — это история рынка труда. Обе эти истории рассматривают инфляцию как результат опережения спроса над предложением. Потребители требуют слишком много, потому что правительство кладет им в карман слишком много денег, а работники требуют повышения зарплаты, несмотря на отсутствие значительного повышения производительности труда. Если производство не успевает за ростом спроса, то неизбежным следствием этого будет рост цен.

Две другие истории, которые мы выделили, рассматривают инфляцию с другой стороны. Инфляцию порождает предложение в экономике. Это история «шока предложения», когда неожиданные события, такие как Covid или война на Украине, приводят к росту цен, и они остаются высокими до тех пор, пока экономика не адаптируется. И наконец, есть история о том, что корпорации на концентрированных рынках используют инфляцию как прикрытие для повышения цен.

Существуют доказательства в пользу (и против) всех четырех причинно-следственных связей. Но политики, как правило, фокусировались на первых двух. В результате центральные банки повышали процентные ставки, что может быть эффективно для снижения инфляции, когда она обусловлена спросом, но не может сделать многого, если инфляция вызвана экзогенным шоком, например, Ковидом или войной.

Что интересно в отношении инфляции 2020-х годов, так это то, что две последние истории — шок предложения и оппортунистические корпорации — оказались столь же, если не более, важными, чем первые две.

Но разве это все, что касается будущей инфляции? Нет, и это подводит нас к причине номер два.

Администрация Трампа недавно объявила войну исследованиям изменения климата в федеральном правительстве и в широком научном сообществе США, а также удвоила бизнес-модели, основанные на выбросах углекислого газа. Но отказ от проблемы не приведет к ее исчезновению. Реальными факторами будущей инфляции являются не только тарифы, но и климатический кризис, а также отказ государств от усилий по декарбонизации.

Изменение климата уже влияет на цены. Первой движущей силой этого являются страховые рынки. Сочетание массового роста стоимости ущерба от засух, лесных пожаров и наводнений привело к резкому увеличению стоимости страхования во многих странах. Некоторые страховщики отказались от страхования в таких американских штатах, как Калифорния и Флорида, в результате чего государство оказалось на крючке за ущерб, который оно никогда не сможет покрыть. Осознав это, перестраховщики — компании, которые защищают страховые фирмы, — отказываются от страховых компаний, что приводит к долгосрочному росту цен. Последствия этого распространяются далеко за пределы страховых рынков. В США вы не можете получить ипотечный кредит или построить дом без страховки. Жилье уже находится в критическом дефиците. Цены могут только расти.

Климатический кризис также оказывает долгосрочное влияние на то, что мы едим. Потсдамский институт исследования влияния климата и Европейский центральный банк впервые провели систематическую оценку того, насколько сильно изменение климата повлияет на инфляцию через воздействие на поставки продовольствия. Если исходить из прогнозируемого до 2035 года повышения температуры, которое, вероятно, будет занижено, то инфляция продовольствия увеличится на 0,92-3,23% в год, а базовая инфляция — на 0,32-1,18% в год. Лесные пожары в США и недавние и продолжительные засухи и неурожаи в Европе — это лишь тонкий конец этого инфляционного клина.

Наконец, есть вопрос о том, как остальные отреагируют на то, что США нарушат существующий глобальный порядок. Национализация основной сталелитейной компании в Великобритании, расширение аэропорта Хитроу и увеличение расходов на оборону — все это говорит о том, что наши попытки декарбонизации экономики приостановлены во имя адаптации к новым реалиям. США фактически отказались от попыток что-либо сделать и вместо этого решили «бурить, бурить, бурить».

Зеленый курс ЕС и так был в затруднительном положении на выборах, а решения Трампа переместили стремление к перевооружению на первое место в очереди приоритетов. Тем временем китайская модель декарбонизации зависит от того, будут ли все остальные покупать ее «зеленые» технологии, которые сами создаются с использованием огромного количества угля. Любой долгосрочный финансовый бонус, который мы можем получить за счет снижения затрат на большее количество установленных возобновляемых источников энергии и меньшего ущерба климату, будет гораздо меньше, чем предполагалось даже несколько лет назад, пока мы отступаем от курса на декарбонизацию.

Короче говоря, рассматривать тарифы как источник инфляции, вероятно, хорошая идея. Но при этом мы не должны упускать из виду глубинные силы, которые не могут учесть никакие вмешательства центральных банков и которым мы отказываемся полностью противостоять.

• Марк Блит — политэкономист, профессор Университета Брауна. Николо Фраккароли — приглашенный ученый в Брауновском университете.

https://www.theguardian.com/commentisfree/2025/apr/22/tariffs-inflation-climate-crisis